Остров Монерон, Татарский пролив

Непросто было придумать название для этой статьи. Я хотел рассказать о загадочном, покрытом тайнами кусочке нашей земли, омываемом волнами своенравного Татарского пролива, с уникальнейшим и богатейшим природным миром и самой прозрачной и чистой морской водой во всём регионе. 

Об острове, находящемся на одной параллели с Сочи, но где побывать удалось очень немногим счастливчикам. Об острове, укутанном туманной сединой легенд. 

Об острове, единственный причал которого построен разгромленными в 1945-м году японскими захватчиками. О загадках Монероне, ревниво хранящем в своих недрах тайну глубоких и обширных гротов, в которых скрывались подводные лодки японских диверсантов. 

Судите сами - открытый ещё в 1787 году клочок суши на краю земли, рядом с которым без следов исчез провокационно сбитый американцами «заблудившийся» южно-корейский «Боинг». Остров, с вулканических сопок которого видна и Россия и Япония, ныне закрытый для свободного доступа и имеющий статус первого в России морского национального парка. 

На берегу острова, названного в честь инженера из экипажа Лаперуза, за полчаса можно собрать ведро полудрагоценных камней. «До сих пор мне снятся по ночам буруны, разбивающиеся о его берега, и я вскакиваю с постели, когда мне чудится хриплый голос Капитана Флинта…» Помните? Вот такие ассоциации…

Если верить археологам, до открытия Лаперузом поселения на острове существовали ещё 6000 лет назад. До 1945 года остров принадлежал японцам, создавшим на нём на удивление серьёзную инфраструктуру. 

Для чего она нужна была вроде как рыбацкому посёлку – никто не знает. Поговаривают о бывшей тут базе подводных лодок, о школе диверсантов и даже лепрозории. Остров продолжает хранить свои тайны.

Монерон — остров в Татарском проливе, в 43 километрах от юго-западного побережья Сахалина. Площадь острова около 30 кв.км. Длина с юга на север - 7,15 км, ширина - 4 км. Протяжённость береговой линии около 24 км. 

Остров вулканического происхождения, вулкан потух около 2 млн. лет назад. Высшая точка - гора Старицкого (439,3 м). Высота берегов – до 200 м. Вокруг острова расположены небольшие скалистые островки — Пирамидальный, Красные, Восточные и др.

Климат – муссонный. Большое влияние на него оказывает тёплое Цусимское течение. Крупнейшие водотоки — река Усова (длина 2,5 км) и река Монерон (длина 1,5 км). Остров богат водопадами.На острове множество гнездовых колоний морских птиц, обитающих в основном не на самом острове, а на островках и скалах, окружающих его, что связано с проникновением на остров хищных млекопитающих. На берегах острова устраивают лежбища сивучи и нерпы.

Влияние тёплого Цусимского течения обуславливает богатство морской флоры и фауны, а так же - существование в водах вокруг острова субтропических видов моллюсков (например галиотисы), редкоиглых морских ежей, и многолучевых морских звёзд. Именно ракушка эндемического моллюска галиотиса когда-то вдохновила Айвазовского.

Расположенная в живописном ущелье, рядышком с посёлком Ясноморский, уютная база отдыха «Ясноморская» дайвинг-клуба «Сахалин» находится всего в 500 м от моря и в 10 минутах езды от Невельска. 

Олег Маямсин, один из соучредителей клуба, любезно предоставил нам ночлег и всё необходимое снаряжение, а директор клуба, Яна Лавинова, уладила все формальности с пропусками и разрешением на выход в море.

…Вечереет. После русской бани ужинаем чем бог послал – креветками, крабами, сплошь красной рыбой и прочими морепродуктами. А за забором базы бродят вконец обнаглевшие медведи, а в речке, что под мостиком у ворот базы, лениво колыхаются здоровенные экземпляры кеты. 

Романтика! Уютно трещит камин. На стенах гостиного зала, между многочисленных фотографий Монерона и аквалангистов, хищно скалят зубы чучела диковинных рыб. По утверждениям опытных дайверов, нырявших по всему миру, наш Монерон, по всем критериям, ничем не хуже всемирно известного острова Кокос. Даже лучше – лишнего народу у нас несравнимо меньше.

Выхожу на улицу. На меня обрушиваются искрящаяся громадина звёздного неба и волнующий свежий ветер с окрестных высоких гор. Завтра – в море. В голове крутится дурацкая песня группы «Манго-манго»: «Аквалангисты – это хорошо!» 

Вот так, живу всю жизнь на Чёрном море, а в море толком не выходил и не погружался ни разу. Понятно, что начинать с этим лучше за 10 тыс. км от дома, но на душе как-то слишком уж «в первый раз». Ладно, утро вечера явно мудренее…

Таинственный остров притягателен для многих. Что показательно, все, особенно - приезжающие на Сахалин VIP-персоны, стремились туда попасть. Но не всех пускает своенравный Монерон. Сахалинцы так и говорят об острове, как о живом: «Не пустил Монерон». Быстро и неожиданно поднявшийся штормовой ветер порой делает невозможным как морское, так и воздушное сообщение с островом, из-за туманов практически не показывающийся зрителю с берега.

Что это такое - «не пустил Монерон», я во всей красе ощутил на себе. Вроде всё шло хорошо: были решены все формальности, многочисленные согласования с пограничниками, подготовлены документы и, самое главное – куча снаряжения. Ибо одной из наших задач было погружение в кристально прозрачные воды прибрежной зоны острова.

…Ранний подъём. С пресс-секретарём Губернатора Сахалинской области - Алексеем Баяндиным (опытным дайвером) и инструктором Андреем грузимся в машину. Через 10 минут показались высокие прибрежные сопки города-порта Невельска, в 1946 г. названного в честь русского адмирала Г.И. Невельского. 

Нас уже поджидает яхта «Пришелец». Перебрасываем на неё наши немудрёные пожитки. Капитан хмур – поднялся ветер и начал усиливаться шторм. Ладно, где наша не пропадала… До Монерона – часа два ходу.

Уже в акватории порта болтало прилично. А когда откуда-то снизу вдарило чудовищно мощно и мои ноги разом оказались выше головы, между взлетевших термосов и варёных креветок, я понял – мы вышли в море, чёрные волны которого, хмуро подсвечиваемые редкими лучами солнца, быстро стали нагнетать тоску по суше.

После сообщения капитана о том, что пристать к острову мы не сможем – разобьёт о скалы, мы повернули обратно, в спасительную гавань Невельска. К моему невыразимому счастью. Алексей, срочную служивший на флоте, всю дорогу мирно спал…

Стояли последние деньки сентября 2010 года. Накануне моего отъезда с Сахалина мы решились ещё раз испытать судьбу. И она нам улыбнулась – в намеченный на повторный выход день погода была почти идеальная. На этот раз и подготовились серьёзнее – наметилась целая экспедиция, хотя и ограниченная, к сожалению, одним днём.

На помощь нашему десанту пришли пограничники - на двух быстроходных катерах береговой охраны мы и вышли в море. Рёв мощных дизелей быстро заглушил шум разбивающихся о металл корпуса встречных волн Татарского пролива. Через дымку водяной пыли робко проглянуло осеннее солнце.Курс наш лежал на остров Монерон.

После примерно двух часов хода монотонный рёв дизелей сменился тихим постукиванием. Сразу появилась приличная качка. Приехали. Время рыбачить. Остров заповедный, так что рыбная ловля – только по пути. Под нами – банка, гора на дне пролива. Глубина – 50 м. На палубе появляются спиннинги и шмат говядины, куски которой все принялись нанизывать на крючья тройников.

Первый же вытянутый офицером-пограничником чёрно-зелёный окунь оказался огромных размеров. Дальше пошли его многочисленные сородичи, но уже - красного цвета. Даже я умудрился на «закидушку» вытащить неплохую рыбинку. Морскому волку Алексею Баяндину везло куда больше. Дико захватывающая и очень результативная рыбалка! Морской окунь – очень вкусная рыба, скажу я вам.

А совсем рядом, сквозь серый туман и штрихи редких солнечных лучей, моим уже намётанным морским оком угадывалась мрачная громада острова Монерон…

Форштевень нашего катера с остервенением рвал бесконечные волны, а справа над нами всё выше вздымались застывшие судороги когда-то рождавшейся Земли - отвесные угрюмые берега вулканического происхождения. 

В окулярах бинокля мелькнули лавовые потоки, бывший японский наблюдательный пост, побитый нашими снарядами. За урезом воды обозначилась глубокая расселина – грот. Высоко над морем обозначились живописные бревенчатые домики и церквушка. Волнующая и необычайная красота.

На вершине ближайшего мыса древнего вулкана, на фоне неба чётко вырисовался огромный православный крест. Наша земля, навсегда наша… 

Катер резко замедлил ход. Слева, на рифах у небольшого островка, умирал огромный грузовой корабль: его штормом сорвало с якоря и, пока команда запускала машину, ветерана Арктики огромные волны напороли на камни.

Лихим манёвром катера поочерёдно зашли в крохотную бухту, наполовину сотворённую природой, наполовину – японцами. Швартуемся. Не без волнения прыгаю на старый бетон пирса. Здравствуй, Монерон. Привет из Сочи!

До последнего я был уверен, что сахалинцы меня разыгрывают. И что валяющиеся в прибрежной гальке куски агатов, яшмы и прочих аметистов – басни для доверчивых туристов. Я ошибался: Монерон действительно был островом сокровищ. 

Которыми, в буквальнейшем смысле, усыпан весь морской берег потухшего вулкана. Конечно же, в итоге я припёр домой небольшой мешок этих камней, стыдливо замаскировав первобытную алчность термином «на память».

…Поднявшись по длинной деревянной лестнице на первый ярус скал, стало возможным оценить красоту лагуны и раздавшегося вширь острова. Прямо перед нами, с 70-метровой высоты, откуда-то с вершины скалы низвергался живописнейший водопад. 

Вокруг фундаментов бывших японских построек росли диковинные растения, перемежаясь с уже знакомыми, в рост человека, пиками «медвежьей дудки». 

Вдали виднеются постройки метеостанции и маяк. Ветер трепал одежду, нёс с моря крепкий запах йода и добавлял уверенности в нереальности происходящего – суровая красота природы, ощущение оторванности от всего мира и странное ощущение земного магнетизма творили с психикой всех присутствующих странные вещи.

Полазив немного по скалам и попив из мощных струй водопада выдавливаемую из недр Земли вкуснейшую воду, мы спустились к причалу – время поджимало. Началось долгое Действо – первое в жизни облачение в лёгкий водолазный костюм, «мокрого» типа. 

Мокрый – потому что вода, при погружении, затекает под ткань костюма и… согревается. Потом – не холодно. Сначала – по барабану. Потому что думаешь об одном: как дышать и чем дышать.

Инструктор у меня был отличный – Андрей мне всё терпеливо и досконально объяснил. Поэтому, как я только очутился в прохладной воде Цусимского течения и тихо начал паниковать, вспомнил, что надо просто дышать. И – тонуть. Старательно и - поглубже.

Поняв, что ещё живой, я открыл глаза и… сразу забыл о дыхании: зрелище передо мной предстало совершенно фантастическое – я висел в хрустальной чистоты толще воды. Трёхмерно преломляясь, вода уходила во все стороны, обнажая диковинной красоты картину подводного мира.

Я ещё не отошёл от агатов и яшмы, валяющихся под ногами на берегу острова, поэтому увиденное вживую богатейшее подводное царство меня доконало. 

Я ловил морских звёзд, дивился разнообразным морским ежам, «морским огурцам» - трепангам, наблюдал жизнь креветок, подводных растений и, как Ихтиандр, плавал в стаях рыб самых неимоверных раскрасок. 

Кое-как освоив довольно мудрёную технику подводного плаванья и проведя около 40 минут на глубине до 10 метров в прибрежных водах Монерона, я понял, что именно эта красота и чувство полёта тянет людей вновь и вновь одевать тяжёлое снаряжение аквалангиста! 

Мда, необыкновенные ощущения, ломающие и перенастраивающие психику закоренелого охотника. Наверное, мне повезло, что под водой я не встретил сивучей – это, наверное, было бы уже чересчур.

Всплывать не хотелось, но ноги замёрзли и воздух в баллонах заканчивался. Вместе с местом для впечатлений в явно перегруженном мозге. Снимая костюмы на бодрящем ветру, мы с Андреем увидели заходящую в гавань моторную лодку с товарищами, возвращавшимися с экскурсии по гротам острова. 

Погода портилась. Поднимался ветер. Солнце исчезло за облаками, нахлобучившимися на вершины высоких сопок. Надо было уходить в Невельск.

Сейчас я отлично помню, как наш сухопутный водитель – Андреич - в банкетный зал на Монероне, где мы собрались перекусить перед отплытием, принёс несколько только что выловленных морских ежей. Ежей, больше похожих на старые каштановые шишки. 

Он вскрыл их ножом и предложил попробовать столовой ложкой оранжевую икру, виднеющуюся среди отвратительного вида чёрных внутренностей. Вкусно, вроде, но уж больно специфично. Уж лучше сырую рыбу, чем живых ежей…

До мельчайших подробностей помню переливающийся всеми цветами радуги подводный мир Монерона, его суровые безлесные скалы, за которые так любят цепляться клочки туч, гроты и водопады, радушные лица его немногочисленных обитателей, россыпь агатов под ногами и резкие крики чаек. 

Пустив к себе однажды, Монерон теперь меня не отпускает – я возвращаюсь туда во снах. Наверное, вернусь на Остров и наяву.

Узнаёте? Недаром в детстве мне так нравились книги Р.Стивенсона…